В жизни часто бывает так, что особо тугим на сообразительность прописные истины надо объяснять дважды. Так было и с нашим «добрым соседом» Китаем. После боёв на острове Даманском, китайцы решили ещё раз проверить на прочность границу СССР и это произошло за тысячи километров от реки Уссури, в Казахстане, в районе озера Жаланашколь в Семипалатинской области.
В Казахстане целью для провокаций китайцы избрали Джунгарский выступ. Напряжение на участки границы поднималось постепенно, однако неприкрытую враждебность сопредельной стороны пограничники ощущали постоянно. Китайцы практически ежедневно прощупывали всю линию границы. Так же, как и на Даманском, китайцы поначалу действовали не открывая огня, применяя подручные средства – палки, багры и приклады китайских копий автомата Калашникова. Советские погранзаставы несли службу в усиленном режиме и тому было оправдание. 20 мая около 10 китайских солдат попытались захватить старшего наряда сержанта Николая Варлакова. На выручку вовремя подоспели остальные пограничники наряда. В результате драки кунг-фу китайской стороны дрогнуло перед русскими САМБО с мордобоем и сержанта удалось отбить.
Наиболее напряжённым участком в районе заставы «Жаланашколь» считался и считается участок Каменных ворот. Контрольно-следовая полоса там проходит между сопками, так называемыми высотами Каменными, что сильно усложняет контроль над территорией. Три высоты: Левая, Каменная и Правая, находились на советской территории, остальные – на китайской. Именно на этом участке постоянно происходили инциденты между советскими пограничниками и китайскими солдатами.
Основные события на Жаланашколе начались 12 августа. Наряд на посту наблюдения под командованием сержанта Тюкалина заметил на сопредельной стороне перемещения усиленных групп китайских военнослужащих. Тюкалин доложил на заставу, оттуда доклад прошёл в пограничный отряд и тут же об этом было доложено начальнику Восточного пограничного округа генерал-лейтенанту Меркулову. Меркулов, как и полагается по международному протоколу, предложил китайской стороне переговоры. Но китайцы отмалчивались и границу переходить вроде бы не собирались. Меркулов привёл в состояние повышенной боеготовности заставу «Жаланашколь», напротив которой были замечены перемещения китайцев, и соседнюю – «Родниковую». На «Жаланашколь» был отправлен помощник начальника штаба мотоманевренной группы капитан Теребенников с задачей оказать помощь исполняющему обязанности начальника заставы лейтенанту Говору. Начальник заставы, капитан Самокрутов, в тот момент находился в отпуске. Что и говорить, китайцы выбрали удачное время для провокации.
Пограничники пристально наблюдали за китайской стороной. Особенно их насторожило нас появление двух новых групп военнослужащих на китайском посту «Теректы». Они поочерёдно поднимались на смотровую вышку и осматривали советскую территорию. Обычно, такие «пляски с биноклями» свидетельствуют о рекогнесцировке с постановкой задач диверсионным группам. От китайских застав сильно попахивало провокацией. Лейтенант Говор посоветовался с Теребенниковым. Вместе ими был составлен план охраны границы на следующие сутки. С вечера на участок вместе с нарядами ушёл Говор, а с полуночи пошёл Теребенников. Он же приказал оборудовать на наиболее угрожаемом участке опорный пункт. На фланги опорного пункта были выведены два БТРа маневренной группы. Ими командовали лейтенанты Ольшевский и Пучков. Бронемашины были укрыты в капонирах. Постам наблюдения было приказано усилить контроль за сопредельной территорией.
В ночь на 13 августа из Китая на советскую территорию перешло несколько диверсионных групп. Все они были обнаружены пограничными дозорами. Маоисты углубились на глубину 700 – 800 метров от линии границы и принялись окапываться на Каменных высотах. При этом китайцы решили сыграть «на дурака» и пытались перемещать пограничные столбы в глубь нашей территории, старые ямы из которых они их вытаскивали, закапывали и маскировали дерном.
В 3.50 одну из групп обнаружил наряд, возглавляемый инструктором службы собак сержантом Дулеповым. Противник спешно окапывался на гребне высоты Каменная и на высоте, обозначенной на карте как Правая. Согласно инструкциям, Дулепов потребовал от китайцев покинуть советскую территорию. Спустя несколько минут советский пограничник повторил требование, используя русско-китайский разговорник. Но китайцы опять отмалчивались. Получив от наряда доклад о нарушении границы, лейтенант Говор поднял заставу по команде «в ружьё». Застава с приданным ей резервом выдвинулась к Каменным высотам. Туда же устремились поднятые по тревоге резервы соседних застав. Сам наряд в боестолкновение не вступал и ждал подкрепление. Руководил действиями сил начальник штаба отряда подполковник Никитенко. Он произвёл разведку позиций противника с помощью вертолёта. Наблюдатели доложили об обнаруженных позициях как на советской, так и на китайской территориях. На нашей стороне противник окопался на северных склонах высот Каменная и Правая. Численность укрывшихся в окопах китайцев была неизвестна. На правом фланге, на китайской стороне, была замечена автомашина с солдатами. Кроме того, ещё одна группа из 12 человек двигалась на левом фланге, от китайского поста «Теректы». Группа шла вдоль контрольно-следовой полосы в сторону высоты Каменная.
Никитенко приказал лейтенанту Говору выдвинуться на БТРе в сторону китайских позиций и зачитать требование покинуть территорию. Ещё два БТРа, под командованием младшего лейтенанта Пучкова, Никитенко направил наперерез группе, шедшей от поста «Теректы» с приказом – задержать группу, но огня не открывать. Никитенко до последнего надеялся избежать столкновения. Но группа китайцев, невзирая на советские БТРы, продолжила движение к Каменной. Лейтенант Говор подъехал к позициям китайцев и через мегафон зачитал обращение на китайском. В ответ китайцы открыли огонь по БТРу из стрелкового оружия. Говор приказал отойти. Более трёх часов, до 7-00 длилось противостояние на высотах. Несмотря на периодический огонь китайцев по пограничникам, ответный огонь они не открывали. В это время информация непрерывным потоком шла от заставы в вышестоящие инстанции. Но, как и во время событий на Даманском, в правящих верхах произошёл паралич в деле принятия решений и брать на себя ответственность никто не хотел. Чиновники футболили информацию «по вышестоящим инстанциям», а противник, тем временем, продолжал окапываться. Нужно было быстрое, волевое мужское решение. И тогда ответственность взял на себя начальник штаба пограничного отряда подполковник Никитенко. Он приказал выдавить китайцев с советской территории. В 7.40 БТРы, под прикрытием штурмующих групп вышли из капониров и двинулись в сторону высот. Китайцы открыли огонь. Пограничники ударили в ответ. Практически сразу была полностью уничтожена группа противника, шедшая со стороны китайского поста. Получив приказ атаковать, солдаты мгновенно выбрались из БТР и, рассредоточившись, держа интервал шесть – семь метров, побежали к сопке. Китайцы вели огонь не только с Каменной, но и с линии границы. У Теребенникова был ручной пулемёт. Увидев небольшой бугорок, он залёг за ним и дал по окопам несколько очередей. В это время солдаты делали перебежку. Когда они залегли и открыли автоматический огонь, побежал Теребенников. Так, поддерживая друг друга, и двигались бойцы. БТР под номером 217, которым командовал Пучков, двинулся во фланг китайских позиций. Его задачей было – обойти сопки и воспрепятствовать подходу подкреплений с китайской стороны. Китайцы, оценив опасность, сосредоточили огонь по этому БТРу. Плотность огня по бронетранспортёру была очень высока. Пулями и осколками было снесено всё наружное оборудование, изрешечены колёса, пробита броня. От разрыва гранаты заклинило башню. Одна из пуль, возможно, бронебойная, пробила броню БТРа. Пучков, сидевший за пулемётами, был ранен в бедро. Перевязав рану, он продолжил огонь. Этой же пулей был ранен водитель БТРа – рядовой Виктор Пищулев.
В это время к пограничникам прибыло подкрепление из резерва отряда. На выручку к 217-му БТРу двинулась группа из восьми бойцов во главе с Ольшевским. Они должны были отрезать китайцам путь отступления. Едва эта группа скрылась за скатом высоты, Теребенников поднял пограничников в атаку. Развернувшись в цепь, они пошли на штурм высоты. В этот момент к месту боя подошло подкрепление – три БТРа мангруппы, которые с ходу вступили в бой. Два БТРа Теребенников направил на помощь группе Ольшевского. Машины двинулись в обход высоты. Экипажи прикрывали друг друга. Против наших БТРов противник бросил гранатомётчиков. Одному из них удалось приблизиться на опасное расстояние к машине, которой командовал сержант Мурзин. Это заметил наводчик младший сержант Владимир Заворотницын. Он успел ударить по гранатомётчику из пулемётов. Одна из пуль угодила непосредственно в гранату, и китайского гранатомётчика разорвало на куски. БТРы пограничников постоянно маневрировали вперёд и назад, не давая вражеским гранатомётчикам вести прицельный огонь. При этом старались держаться к противнику лобовой бронёй. Схватка с каждой минутой становилась всё эпичней.
Спустя полчаса после начала боя БТР №217 был окончательно выведен из строя. Пучков приказал экипажу покинуть машину и перебраться в один из подошедших БТРов. Между тем, группа пограничников атаковала высоту Правая. Она попала под плотный огонь китайцев и понесла потери. Был убит Михаил Дулепов. При подъёме на высоту он был дважды ранен. На гребне его достала третья пуля – смертельная. Кроме того, было ранено ещё 8 пограничников. Один из них, сержант Виктор Овчинников продолжал идти вперёд с двумя перебитыми руками! В ногу был ранен и командир штурмовой группы старший лейтенант Ольшанский. Но он также не вышел из боя. Группа лейтенанта Говора обошла сопку Правая и атаковала её. Здесь маоистов было меньше, чем на Каменной. Погарничники, поддержанные бронетранспортёром, быстро справились с ними. С Правой хорошо просматривался гребень Каменной, окопы с засевшими в них маоистами. Установив пулемёты, советские пограничники ударили по ним.
В последние минуты боя рядовой Виктор Рязанов сумел забросать залёгших китайцев гранатами, но сам получил смертельное ранение. Он умер по дороге в госпиталь на борту вертолёта. Следом за гранатами Рязанова в окопы китайцев полетели гранаты других пограничников. Китайцы дрогнули и попытались вырваться на китайскую территорию. Но путь им отрезала группа Ольшевского. Несмотря на плотный огонь китайцев, восемь бойцов Ольшевского не отступили. Не выдержав натиска русского гостеприимства, китайские спецназовцы стали поголовно вскакивать и очертя голову бежать в сторону границы. Бегство началось по всей линии китайской обороны. Вдогонку по бежавшим пограничники вели огонь «на посошок», чтобы визит в Советский Союз, пусть и короткосрочный, им запомнился надолго. Рядовой Алексей Храмов захватил китайский пулемёт и повёл из него огонь по противнику. Оставалось несколько очагов сопротивления, но и они быстро были подавлены. К 8.15 бой закончился. Некоторое количество китайских военнослужащих всё-таки ушло за линию границы. Экипажи двух советских вертолётов Ми-4 под командованием капитана Геннадия Андреева и лейтенанта Владимира Клюса, провели воздушную разведку. По их докладам, противник отступил от линии границы и не планировал повторных атак. На поле боя было обнаружено 19 трупов китайских солдат. Ещё троих удалось взять в плен. Пленных тут же отправили в Уч-Арал. Но доставить удалось только одного, остальные умерли по пути от ран.
В ходе боя погибло два пограничника. Свыше 15 получили ранения и контузии. Уже в ходе боя была начата эвакуация раненых на заставу. Наиболее тяжёлых с помощью вертолётов отправили в Уч-Арал. Получивших ранения средней тяжести принимали на заставе. Здесь до прибытия врачей оказанием первой медицинской помощи занималась жена заместителя начальника заставы Людмила Говор. Ей помогали работницы местной метеостанции Надежда Метёлкина и Валентина Горина, а также продавец магазина Мария Романова. Каков был смысл в этой провокации, осталось непонятным.
В цитатнике Мао у одного из убитых китайских солдат была найдена фотография всех диверсантов. Она была пробита пулей, но лица большинства позировавших можно различить. Ни документов, ни надписей на одежде обнаружить не удалось. Вооружены провокаторы были китайскими аналогами советского оружия: автоматами АК-47, пулемётами РПД, пистолетами ТТ и гранатомётами РПГ-2. На одном из трупов был обнаружен любопытный трофей. Это был наградной знак с портретом «великого кормчего» Мао Цзэдуна. Под портретом была выгравирована надпись: «Пожалован в честь победоносного отражения агрессии советских ревизионистов на острове Чжэньбаодао (Даманский). Изготовлен в шеньянских частях». Видимо, на Жаланашколь прибыл «специалист» по борьбе с пограничниками, воевавший ещё на Даманском. Здесь этот «специалист» и остался.
На поле боя было найдено два трупа кинооператоров с кинокамерами. Это позволило предположить, что в районе Жаланашколя готовилась некая пропагандистская акция. Какая именно, пограничникам оставалось только гадать. Ибо хоть и поздно, но китайские товарищи поняли, что «кина не будет». В 9.30 начальник округа доложил о результатах боя в Москву. Оттуда пришёл приказ: «Берите больше трупов и трофеев». Трупы китайцев собрали и перевезли на заставу. Жара в тот день достигала сорока градусов. Встал вопрос, что делать со всем этим дальше. Из Москвы какой-то чиновник недоумённо спросил: «А зачем вы их столько набрали. Достаточно одного или двух». Начальник округа решил сфотографировать каждый труп и составить по каждому акт. Одну копию акта клали в гроб, другую подшивали в специальное дело. На следующий день Москве потребовались трупы для доказательства китайской провокации. Узнав, что их уже закопали, возмутились было. Пограничники предложили им приехать в Казахстан и самим возиться с разлагавшимися на жаре телами. Больше из Москвы никто не звонил. По результатам боя был подписан секретный приказ от 7 мая 1970 года о награждении отличившихся. Теребенников и Пучков стали кавалерами ордена Ленина. Погибших посмертно наградили орденом Красного Знамени. Ещё шестеро были награждены орденом Красной Звезды, двое – орденом Славы 3-й степени, десять – медалью «За отвагу».
Этот конфликт стал крупнейшим после боев за Даманский военным столкновением СССР и Китая. На казахстанском участке границы китайская сторона больше не предпринимала провокаций. Получив «пламенный привет» от советских пограничников в районе Жаланашколя, китайцы быстро стали сговорчивыми и уже 11 сентября 1969 в Пекине А. Н. Косыгин и Чжоу Эньлай договорились о прекращении враждебных действий.
Зимой на заставу Жаланашколь пришел приказ из Москвы, пленного вернуть, а убитых китайских солдат откопать и передать сопредельной стороне. Когда живого нарушителя и 18 тел передали китайской стороне, наши пограничники увидели, что китайцы гробы с телами своих солдат свалили в кучу и подожгли. А со своего товарища, который только что вернулся из плена, китайские военные на виду у всех содрали форму, пинками загнали в машину и увезли. Дальнейшая его судьба неизвестна.
События, произошедшие на заставе «Жаланашколь», являются образцом быстрого и четкого пресечения заранее подготовленной и тщательно спланированной вооруженной провокации. В ходе огневого боя было уничтожено подразделение противника, в три раза превосходившее по численности советских пограничников. Это стало возможным благодаря быстроте принятия решения на уничтожение, грамотной технической организации боя, решительности и мужественному поведению советских солдат. Протяни Никитенко ещё хотя бы полчаса, и результаты боя могли бы оказаться совсем иными, а к диверсантам успело бы подойти подкрепление.
О полном поражении противника свидетельствует и тот факт, что если вокруг всех других провокаций, имевших место на восточной и дальневосточной границе в 69-м году в Китае велась широкая пропагандистская кампания, то о Жаланашколе не было сказано ни слова. Это и понятно, кому охота признавать разгром своих лучших войск относящихся к войскам специального назначения? Однако и советская сторона также хранила полнейшее молчание о подвиге совершенном советскими пограничниками, но уже по причине тогдашней «секретности». Для большинства советских людей пограничный конфликт в районе Жаланашколя долгое время оставался неизвестным.
Искренне Ваш, Илья Рыжанушкин.